История Бордо отразилась в классификации его вин. Этот список – более чем просто иерархия винодельческих хозяйств: это рассказ о корнях всей области, о питающей ее торговле винами и, естественно, о самих замках.

С самых давних времен географическое положение Бордо определило его торговое призвание. Город, основанный на берегах Гаронны, был римской факторией, где вина из внутренних областей перегружались на корабли, отплывавшие в Италию.

Впоследствии, когда посадки лозы сделали окрестности Бордо значительной винодельческой областью, торговля винами продолжала оставаться морской. Причина была в том, что внутренняя торговля сталкивалась с непреодолимыми трудностями. Основным потребителем вин подобного качества было дворянство при парижском дворе, а удаленность от столицы приводила к многократному таможенному обложению бордоских вин в ходе перевозки. Виноградники, расположенные ближе к Парижу, например, бургундские или шампанские, испытывали меньший налоговый гнет, и их продукция, будучи более дешевой, пользовалась большим успехом.

Таким образом, рынок бордоских вин был с самого начала международным, и в XVII веке основными покупателями были голландцы и англичане. Клиентура сильно повлияла на особенности и качество вин, но различным образом.

Голландцы требовали низких цен, качество для них оставалось на втором плане. Это было связано с тем, что товар в основном предназначался для поставок в колонии, и вино рисковало потерять свою утонченность в ходе длительной перевозки морем. Чтобы сохранить вино во время долгих путешествий и дать ему благополучно состариться, голландские купцы использовали различные способы, например, перед заполнением бочек жгли в них серу. И это за столетия до того, как Луи Пастер открыл бактерии, вызывающие прокисание вина. Голландцы, не зная научных причин этого явления, просто заметили, что сера, обладающая антибактериальным действием, помогает сохранять вино. Кроме того, с помощью подобных методов они помогли доказать, что бордоские вина не следует пить молодыми, и при выдержке они только выигрывают.

Другая группа любителей бордо предъявляла совсем иные требования. Англичане покупали вино для собственного потребления, а транспортировка морем проходила достаточно быстро. Поэтому для них важнее всего было высокое качество, а популярность бордоских вин в высшем обществе была такова, что цены на них непрестанно росли. В 1640-х годах покупателю достаточно было заказать вино из Медока, чтобы не сомневаться в его исключительном качестве, а прейскуранты тех лет показывают, что вина Бордо классифицировались по крупным региональным группам. Но со временем требования клиентуры определились, и сосредоточились на нескольких коммунах, качество производственных методов в которых было апробировано. И во второй половине XVII века стало заметно, что, например, отдельные вина из области Грав фигурируют в прейскурантах как Пессак.

В течение нескольких следующих десятилетий британцы проявляли все большую точность в том, что касалось происхождения бордоских вин, и их внимание переключилось с коммун на отдельных производителей, чья репутация выделялась на фоне соседей. Обычно считается, что все началось с коммерческой инициативы владельца виноградника из О-Бриона, Арно де Понтака. Когда, после большого пожара 1666 года Лондон отстраивался, Понтак послал в английскую столицу своего сына с тем, чтобы он открыл таверну под названием The Pontac’s Head – Голова Понтака – которая должна была служить витриной для его продукции. Эта таверна и подававшееся в ней вино быстро вошли в моду у высшего общества, и хорошим тоном при покупке вин Бордо стало считаться уточнить имя винодельческого хозяйства. В конце XVII века клиенты не довольствовались больше тем, что заказывали Пессак: они желали, чтобы торговцы доставили в их погреба О-Брион.

О-Брион был не единственным хозяйством, пользовавшимся таким успехом у британских потребителей. Еще три владения примерно в то же время подтвердили свою индивидуальность: Марго из одноименной коммуны, а также Латур и Лафит из окрестностей Пойяка.

Thomas Jefferson

Несравненное качество этих вин прославило их имена, а спрос вознес их цены к высотам, недостижимым для любых других бордоских вин. О-Брион, Марго, Латур и Лафит вошли в отдельную коммерческую категорию, известную под названием «первых крю».

К середине XVIII века другие виноделы осознали финансовые преимущества стремления к качеству и попытались выпустить вина, достойные внимания богатых английских ценителей. Нескольким хозяйствам удалось добиться высокой репутации, хотя, конечно, уровень четырех «первых крю» остался недостижим. Эти хозяйства, продукция которых по ценам приближается к «первым», получили титул «вторых крю».

Эта категория насчитывала с дюжину хозяйств. В то же время стали появляться новые хозяйства, еще не добившиеся коммерческой индивидуальности первых и вторых крю, но уже открывшие путь для новых вин, качество которых должно было позволить им занять определенное место в нарождавшейся иерархии.

Когда весной 1787 года в Бордо прибыл Томас Джефферсон, эта система классификации уже включала четко очерченную группу третьих крю. Коммерческий успех третьих крю привел к созданию следующей, более низкой группы для новой серии вин. По прейскурантам 1820-х годов можно проследить эволюцию этой классификации. Появились четвертые крю, то же время третьи крю обогатились несколькими новыми именами, и к началу 1850-х годов в коммерческой иерархии, включавшей шестьдесят производителей вин, выделялись пять четко очерченных уровней.

Если учитывать, что позиция хозяйства в этих списках зависела от рыночной цены бутылки, окажется вполне естественным, что в первой половине XIX века все чаще реальное положение марки в классификации не соответствовало первоначальному. Этот процесс продолжается и в наши дни: некоторые вина определенной категории вдруг начинают продаваться по ценам более высокого уровня.

Таким образом, выстраиваясь сверху донизу, сложилась коммерческая система классификации, которая продолжала изменяться с появлением новых хозяйств и в ходе эволюции рынка. В начале XVII века из всех вин наибольшим спросом пользовались вина Грава, позже свое положение родины превосходных вин утвердил Медок, чьи произведения достигли наивысшего успеха, продаваясь по соответствующим ценам. В середине XIX века, сравнимых с Медоком цен мог добиться разве что О-Брион, который оказался единственным вином из Грава, достойным высшей категории в иерархии. И больше ни один регион бордоской области не мог похвалиться винами, достаточно дорогими, чтобы попасть в эту категорию.

Первый вид на порт Бордо: со стороны квартала Salinières – Жозеф Верне

Эта классификация была краеугольным камнем местного рынка вин, и все его участники – владельцы виноградников, негоцианты, посредники – были в курсе точного места, присвоенного каждому из хозяйств. Но кроме того эта классификация получила широкое распространение, и установленная ею иерархия признавалась далеко за пределами профессиональных кругов, для которых изначально была создана. В течение всего XIX века мы видим цитаты из нее в самых разнообразных изданиях, в частности, более или менее многочисленных книгах, предназначенных для любителей вин. Она присутствует, например, в «Топографии всех известных виноградников» (”Topographie de tous les vignobles connus”) Андре Жюльена (1816), «Истории старинных и современных вин» (“The History of Ancient and Modern Wines”) Александера Хендерсона (1824) и «Истории и описании современных вин» (“A History and Description of Modern Wines”) Сайруса Реддинга (1833). Классификация сказывается и на государственной политике: например, в 1835 она упоминается в докладе британского парламента «о коммерческих связях между Францией и Великобританией», или в заказанном французским министром Сельского хозяйства и торговли исследовании, озаглавленном «Виноградарство, оценка производства в 1847 и 1848 годах».

Этот постоянно меняющийся список начинает появляться во все растущем числе туристических путеводителей, например, в «Путеводителе для иностранца» (”Le Guide de l’étranger”), многократно переизданном начиная с 1825 года или в увидевшем свет в 1846 году труде Чарлза Кокса под названием «Бордо: его вина и страна кларета» («Bordeaux: Its Wines and the Claret Country») (который в конечном счете сделался «библией» бордоских вин). Владельцы виноградников, негоцианты и посредники из Бордо при каждом новом печатном упоминании классификации их вин определяли точное состояние рынка, а потребители заранее привыкали к мысли о превосходстве вин Бордо.

Несомненно, производители гордились тем, что их хозяйства добивались статуса классифицированных крю, но, кроме того, подобная система имела явные практические преимущества. Весной, перед поступлением в продажу вина нового урожая, производители и негоцианты должны были установить точную цену предложения. От того, насколько удачно пройдет эта деликатная процедура, зависело само будущее основного рода деятельности в самом обширном департаменте Франции. Если бы вместе с тысячами производителей, предлагавших свои вина сотням негоциантов, покупатели вынуждены были бы каждый год изучать с нуля всю гамму цен, система бы рухнула. Классификация стала точным инструментом, позволившим рационализировать процесс.

Это была точная таблица цен, применявшихся в течение долгого периода, ставшая отправной точкой при заключении коммерческих сделок, удобный инструмент для быстрого расчета цен на вино в нынешнем году. Если, к примеру, продукция данного хозяйства традиционно продавалась в категории третьих крю, а текущая цена бутылки этой категории была сто франков, эта цифра принималась в качестве опорной в переговорах, которые вели производитель и клиент.

Часто случалось, и сейчас еще случается, что некоторые владельцы виноградников сознательно затягивали поступление в продажу своего вина очередного урожая, чтобы определить, примет ли рынок его новые цены, и никакого порядка старшинства для первого предложения не существовало.

В 1855 году в Париже состоялась Всемирная выставка, собравшая продукцию со всех концов Франции и всего мира. Бордо представил отобранные Торговой палатой вина. И тогда организаторы столкнулись с деликатной проблемой: выбор бордоских вин состоял всего из шести бутылок от каждого хозяйства, что было достаточно только для экспозиции и дегустации среди членов жюри. Таким образом, тысячи посетителей выставки не имели возможности самостоятельно оценить разнообразные качества вин Бордо. Они были вынуждены довольствоваться созерцанием рядов бутылок в витринах и лицезрением подробной карты области Бордо, призванной привлечь внимание к богатству и великолепию ее вин. Карта дополнялась списком лучших вин, составленным Синдикатом посредников по заказу Торговой палаты.

Для выполнения подобной задачи посредники подходили более всего, так как из трех основных действующих на рынке лиц (производители, негоцианты, посредники) именно они обладали наибольшей широтой взгляда. Производители знали свои вина лучше, чем кто бы то ни было, но хуже знали, что происходит за пределами их хозяйства. Негоцианты хорошо знали рынок, но имели смутное представление об условиях производства продаваемых ими вин. И только посредники объединяли непосредственную информацию о виноградниках, хозяев которых они посещали в течение всего года, и, благодаря своим связям с рынком, четкое знание коммерческой ситуации.

Итак, 5 апреля 1855 года Торговая палата направила в Синдикат посредников письмо с просьбой составить «список всех классифицированных крю среди красных вин департамента с уточнением, к какой из пяти категорий принадлежит каждое хозяйство и в какой местности оно расположено». Времени оставалось очень мало, поскольку выставка должна была открыться через месяц. К счастью, Синдикат посредников обладал всеми необходимыми источниками, чтобы составить список лучших крю в кратчайшие сроки.

18 апреля этот список получил известность под именем «Классификации 1855 года», и 150 лет спустя после его составления он продолжает пользоваться уважением в мире вина.

Эта классификация не обязательно включала вина, отправленные Торговой палатой в Париж. На самом деле большая часть классифицированных хозяйств не была представлена на выставке. Изучая оригинал документа, можно заметить, что их отсутствие обозначено после их названия словом point (то есть, нет, или совсем нет).

Наконец, эта классификация совсем не обязательно включала вина, достигшие исключительного качества в 1854 году. Система классификации основывалась на многолетней оценке, и только стабильное качество гарантировало вину его место в иерархии. Следовательно, единственным критерием включения хозяйства в классификацию 1855 года было действительное качество его продукции, и его постоянная, подтвержденная многолетним опытом, способность производить высококлассное вино.

Со временем список, составленный посредниками, стал пользоваться авторитетом, которого не достигла ни одна версия, появившаяся до 1855 года. В течение всей второй половины XIX века он утверждал мысль о превосходстве великих бордоских вин. В то же время не следует думать, что этот эталон любителя вин не позволял рыночным ценам изменяться в зависимости от меняющегося качества. Гениальность классификации 1855 года состояла в том, что, как это видно на примере некоторых крю, она никогда не мешала рынку подтвердить действительную стоимость качественного вина. Хотя за 150 лет в первоначальный список были внесены всего два изменения – включение замка Кантмерль 16 сентября 1855 года в состав пятых крю и повышение статуса хозяйства Мутон Ротшильд в 1973 году – цены всегда оставались подвижными в зависимости от качества, и в разные годы урожая Гран крю могут стоить дороже или дешевле по отношению к своему «официальному рангу» в классификации 1855 года.

В наши дни никто не станет утверждать, что суждение посредников 1855 года с точностью применимо к нынешней ситуации в бордоской области, но список их сохраняет серьезное значение. Он играет большую роль в продвижении на рынке не только классифицированных вин, но и продукции всей области. Ни в одном другом винодельческом районе мира нет средства классификации, пользующегося таким престижем. Это несравненный источник информации, надежный и вызывающий доверие, помогающий новичкам сориентироваться при выборе первых бутылок. Отметка на этикетке «Гран Крю, классифицированное в 1855 году» (”Grand Cru Classé en 1855”) служит легендарной гарантией качества, и заслуживающее того вино с гордостью подают приглашенным.

Старинный список, составленный посредниками, оставался двигателем коммерции для всей бордоской области. Новые рынки, например, Северная Америка в середине XIX века и Азия, несколькими десятилетиями позже открыли для себя качество этих вин и радость от их дегустации.

В    эпоху стопятидесятилетия классификации 1855 года уже совершенно очевидно, что благодаря этому свидетельству исключительного качества продукции области Бордо, мир вина существенно обогатился. Сам список и внесенные в него замки являют двойную реальность, касающуюся как нашего физического, так и духовного восприятия: мифический документ, утверждающий возможность совершенства в нашем несовершенном мире и его воплощение в винах, которые приносят столько радости ценителям во всем мире.